Детство рассвета! Ранимая рань,
свежести и тишины заповедник!
Твой муэдзин, соловей-привередник,
свой серебристый читает Коран.

Самозабвенная трель муэдзина
где-то в низинных кустах бузины
вылетела и, витая, пронзила
блеском туман, кисею тишины.

И по сигналу из веток бузинных
вот завозились кругом, забузили -
птичий базар прочищает гортань, -
и тишину, темноты домоседку,
вмиг разорвали, как легкую сетку,
и голосами наполнили рань.

Детство рассвета ранимо весьма -
в нем еще нет металлических звуков,
только росы и листа перестуки,
только в ветвях птичьих трелей тесьма.

Нет еще солнца, а только, светясь
тайной, небесные хитрые тучки
вдруг выпускают лучистые ручки -
и убирают обратно, смеясь.

Детство рассвета продлится, пока
не прогрохочет вдали электричка,
рыжее солнце лобастостью бычьей
не протаранит пока облака,

и, не взрослея, босой по росе
скачет рассвет в пестротканой рубахе,
если бузит соловей, если все
дремлют машины, бесчинствуют птахи, -
волосом рус, а глазищами сер,
скачет рассвет по росе.

7 мая 1985.